Чудик - Страница 20

К оглавлению

20

нет, что потом часами об этом невольно думается. Нет, не скучаю. Семен заходит, мерку снял, собирается с ребятами для меня костыли сделать. Как врач разрешит, начну учиться ходить. Ты как? — Слава Богу, все нормально. Что-то там, — она показала на свой живот, — шевелится. — Мать знает? — Да куда же денешься? Подружки аборт советовали сделать, но я не хочу. Это ж дитя свое убить, всю жизнь себе не простишь. Мама говорит, Бог за это строго наказывает. Детей потом не бывает, а без них есть ли счастье?

Я решила, на заочный переведусь, дояркой пойду на ферму. Как-нибудь выращу малыша. Он для меня будет желанный. Мать готова помочь.

Лёня промолчал.

Катя посмотрела на него и, озорно улыбнувшись, спросила:

— Ты не приворожил меня?

— Не успел, — засмеялся он. — А ты меня?

Лёня залюбовался ею и поманил к себе.

— Ишь ты! — шутливо погрозила Катя пальцем.

В этот момент во входную дверь постучали. Мать открыла. На крыльце стоял Серафим.

— Ой, подожди, подожди, Серафимушка. Там у него Катя сейчас. Может, о чем сговорятся. Ты уж не серчай.

— Конечно, конечно. Вы меня простите, что не вовремя. — Ты потом зайди. Я всегда тебе рада, да и Лёня доволен, когда ты заходишь. Но, понимаешь, дело такое… — Понимаю, понимаю. Помоги им Бог. Это я Библию принес. Тут закладка про Содом и Гоморру, он спрашивал. Скажите, вечером заберу. Глава небольшая, пусть почитает. — Хорошо, передам. Спасибо тебе, спасибо. Не знаю, что бы без тебя и делали. Ты теперь нам как родной.

Глава 16
Цена праведника

Мать читала Библию, старательно произнося каждое слово:

—“И сказал Господь: вопль Содомский и Гоморский, велик он, и грех их, тяжел он весьма. Сойду и посмотрю, так ли они поступают, каков вопль на них”. — Она покачала головой: — Ты говоришь, в Европе кое-где однополые браки узаконили. А что нам когда Европа хорошего дала? Только сраму и бесстыдству научила! Прости меня, Господи!

— Вот как?! — засмеялся Леонид. — Да без Европы мы бы… Недаром Петр I в нее окно прорубил. — А стоило ли прорубать? До Петра в России семья была крепкая. Это он волокитство ввел да и к водке народ приучил. На перекрестках солдаты прохожих останавливали и насильно сивуху в рот вливали… — Ладно, мать, читай дальше. — “Авраам же еще стоял пред лицом Господа. И подошел Авраам и сказал: неужели Ты погубишь праведного с нечестивым? Может быть, есть в этом городе пятьдесят праведников? Неужели Ты погубишь и не пощадишь (всего) места сего ради пятидесяти праведников (если они находятся) в нем? Не может быть,

чтобы Ты поступил так, чтобы Ты погубил праведного с нечестивым, не может быть от Тебя! Судия всей земли поступит ли неправосудно?

Господь сказал: если Я найду в городе Содоме пятьдесят праведников, то Я ради них пощажу (весь город и) все место сие.

Авраам сказал в ответ: вот, я решился говорить Владыке, я, прах и пепел: может быть, до пятидесяти праведников не достанет пяти, неужели за недостатком пяти Ты истребишь весь город?

Он сказал: не истреблю, если найду там сорок пять.

Авраам продолжал говорить с Ним и сказал: может быть, там найдется сорок?

Он сказал: не сделаю того и ради сорока.

И сказал Авраам: да не прогневается Владыка, что я буду говорить: может быть, там найдется тридцать.

Он сказал: не сделаю, если найдется там тридцать.

Авраам сказал: вот, я решился говорить Владыке: может быть, найдется там двадцать? Он сказал: не истреблю ради двадцати.

Авраам сказал: да не прогневается Владыка, что я скажу еще однажды: может быть, там найдется десять?

Он сказал: не истреблю ради десяти”.

— Такова, Лёня, цена праведников, —

вздохнула мать.

— Ну, а дальше?

— Дальше нехорошо, сынок. И читать страшно. Ведь это и нас ожидает, если всюду начнут содомские обычаи принимать.

— Что ожидает? — Содом и Гоморра под землю ушли, а на месте том Мертвое море возникло. В нем никакой жизни нет. Ты лучше сам прочти. Серафим вот-вот придет.

Мать вышла, оставив сына одного. Когда постучался Серафим, Леонид, возвращая Библию, сказал:

— Да, интересно. А не легенды все это? — Нет, Лёня, археологи подтверждают. — Ты мне объясни, кто такие праведники? — Они — самые нормальные люди, те, кто по заповедям Божиим живет. Жить по законам любви — естественное состояние человека. Их молитвами мир держится. Ради них изменяется течение исторических и даже космических событий. Вот что значит жить по Божиим заповедям. — Я по своим заповедям живу. — Не по своим, Лёня, не по своим. Это сатана нашептывает: делай, что хочешь — все можно. Что будет, если всем все можно? Повальный грех, а каждый грех, даже самый малый, влияет на судьбы мира. Так старцы учат. — Какие старцы? Пенсионеры, что ли? — Нет, праведники. Те, которые покаянием сердце очистили. Господь и дал им мудрость. Они все видят. Почему бы тебе не стать праведником? — Мне?! Ну, ты даешь, Чудик. — А почему бы нет? Ради такой цели стоит жить. Иначе — зачем? Не в поддавки же с бесами играть, колдовством занимаясь. — Слушай, парень, не надо! — Леонид уже не смеялся. В глазах его вспыхнули злые огоньки. — Не хочешь — не надо. Человек волен сам выбирать, с кем ему быть.

Лёня вдруг захохотал, громко, истерично. Серафим удивленно смотрел на него, не понимая, что происходит с Леонидом: нервный припадок или какой злой дух бушует в нем.

Внезапно смех оборвался, и в наступившей тишине прозвучали горькие признания:

— Нет, Серафимушка, в праведники мне путь заказан. Я слишком далеко зашел. Опутала меня Комариха. Ничего с собой поделать не могу. Как под гипнозом. Катю бросил. Говоришь, праведником стань. Дитя ты книжное. Мне дороги назад нет.

20